пятница, 21 октября 2011 г.

Сказка про будущее

В одном неприметном царстве жил был князь, и было у него много перстней на пальцах, и все из разных металлов и камней. Некоторые из них достались ему от древних предков, о величии которых напоминали остатки былой роскоши в виде мраморного, покрытого трещинами фундамента замка, которому сносу не будет еще тысячелетия. 

Однако царство его пребывало в некотором запустении, повсюду пыль и паутина, в темных углах поблескивала серебряная посуда с фамильной гравировкой, золотились рамы потускневших зеркал, дверные медные ручки потеряли несколько грамм веса в течение многовекового служения.

Что же сказать о князе? Человек незаурядного ума, выдающийся алхимик во времена Фауста, а еще ранее - представивший пять доказательств бытия Бога. Однако последнее время его верной спутницей стала меланхолия, призывающая к утраченным воспоминаниям и находящаяся под верным покровительством предводительницей всех планет - Сатурном. Меланхолия являлась явным признаком того, что при молниеносном движении по временному пространству от сотворения до относительно недавнего времени Князь обронил нечто очень важное. И именно это предстояло ему вспомнить. 

Свои первые попытки  по осуществлению этой идеи он предпринял в свою бытность швейцарским психоаналитиком и построив для этой цели каменный дом с башней на Цюриховском озере, создав заодно отдельное направление психоанализа. Примечательно, что из раза в раз ему приходилось выполнять одну и ту же работу (хотя он об этом не догадывался и был захвачен исследовательским любопытством к открытию) - интегрировать божественное в материальное, при этом словно находя что-то забытое, но очень важное. Чем же продолжится цепочка? В этом состоял главный вопрос, мучивший Князя. Где найти ту благодатную почву, из которой можно будет извлечь неограненные идеи для нового исследования? Поэтому и были обращены его взгляды к предводителю планет - Сатурну, который и облагодетельствовал вопрошающего ее величеством меланхолией.

Тем временем две мыши выбежали из своих нор и затеяли следующий разговор:
- Ты слышала, как Князь то наш затосковал? Может ему какой дельный совет, от нас, от мышей, подкинуть?
- Думаешь, он созрел для того, чтобы наконец, к нам прислушаться?
- Теперь то да.

С этими словами мыши взобрались на плечи Князя, по одной на каждое, и ласково заговорили, причесав, в знак особого уважения, лапками шерстку на голове.
- Маета твоя настолько же объяснима, насколько и бесполезна. Время твое закончилось, исследователь. Ты познал все, что нужно, и вложил в это много жизней и сил. Теперь настает время еще более интересное и блистательное, открытия тоже будут, только не благодаря твоим усилиям, а как бы вопреки им. Настает время великого недеяния, Князь, в тех делах, в которых ты был царем, и время действия в том, что никогда не затрагивала твоя мысль и порыв души. Ты прожил жизнь идущего по следам Бога, а теперь открывается тебе путь идущего по следам Матери.