Лил поздний осенний дождь. Водный поток, смешиваясь с песком и галькой, то и дело создавал веселые ручьи, прислушиваясь к которым, можно было уловить шуршащий звук камешков, перетекающих вместе с водой. В целом, это создавало ощущение звонкого хаотичного движения, беззаботного и не преследующего никакой цели, кроме как украсить этот мир своей чудесной игрой. Но чего бы все это стоило без наблюдателя? Наблюдателя, для которого эти пляшущие камешки - единственное, что разжигает в нем жизнь, роднит его с искрами трескучего костра, гаснущими в темноте, многоголосием эха, теряющегося в тумане гор, неожиданно нарастающим и тотчас же исчезающим ветром... По всему видно, что это не просто наблюдатель. Все, что видит он в этом и как чувствует, стирает тонкую грань различия, становясь плотью и кровью его, являя собой чудо любви.